#Историческое@uzhukoffa #Интербеллум@uzhukoffa #uzhukoffa
Павлика Морозова в советское время представляли героем, отдавшим жизнь в классовой борьбе. Согласно Большой советской энциклопедии, Павлик Морозов был «организатором и председателем первого пионерского отряда в с. Герасимовка». Павлику Морозову были установлены памятники в Москве (1948), Герасимовке (1954), Свердловске (1957).
В перестроечное и постперестроечное время он стал одной из главных мишеней государственного и бытового антисоветизма, приобрел репутацию доносчика, предавшего собственного отца. Реальность, как это часто бывает, оказалась прозаичнее.
Вопрос о принадлежности Павлика к пионерской организации считается дискуссионным. Согласно ряду публикаций, Павлик пионером не был, пионерская организация в его родном селе Герасимовка появилась спустя месяц после его зверского убийства. Галстук на портрете ему дорисовали. Согласно воспоминаниям учительницы Павлика, Морозов все же был пионером и участвовал в создании отряда в Герасимовке.
Не был Павлик и борцом с расхитителями колхозного хлеба. Никаких доносов на отца он не писал. Все, что сделал Павлик - лишь подтвердил показания матери, которая на суде заявила, что отец Павлика Трофим Морозов, будучи председателем сельсовета, продавал справки кулакам-переселенцам о приписке к сельсовету и об отсутствии у них задолженности по налогам перед государством. Эти справки были на руках у чекистов, и Трофима Морозова судили бы и без показаний сына. Его и еще нескольких председателей района арестовали и отправили в тюрьму.
Отец Павлика, Трофим Морозов, имел скандальную репутацию: он был гулякой, изменял жене, бил ее и в результате бросил с четырьмя детьми. Дед Павлика был жандармом, а бабушка – конокрадкой. В поступке Павлика не было никакого политического подтекста – он просто поддержал мать, несправедливо обиженную отцом. А бабка с дедом за это возненавидели и его, и мать. К тому же когда Трофим бросил жену, по закону его надел земли перешел к старшему сыну Павлу, так как семья оставалась без средств к существованию. Убив наследника, родственники могли рассчитывать на возврат земельного участка.
Спустя несколько месяцев после этого 3 сентября 1932 года Павел (которому было 13 лет) и его 8-летний брат Фёдор, отправившиеся в лес за ягодами, были найдены мёртвыми с ножевыми ранениями. В качестве свидетельства приведем данные акта осмотра тел, составленного участковым милиционером Яковом Титовым, в присутствии фельдшера Городищевского медпункта П. Макарова, понятых Петра Ермакова, Авраама Книги и Ивана Баркина:
"Морозов Павел лежал от дороги на расстоянии 10 метров, головою в восточную сторону. На голове надет красный мешок. Павлу был нанесён смертельный удар в брюхо. Второй удар нанесён в грудь около сердца, под каковым находились рассыпанные ягоды клюквы. Около Павла стояла одна корзина, другая отброшена в сторону. Рубашка его в двух местах прорвана, на спине кровяное багровое пятно. Цвет волос — русый, лицо белое, глаза голубые, открыты, рот закрыт. В ногах две берёзы.
Труп Фёдора Морозова находился в пятнадцати метрах от Павла в болотине и мелком осиннике. Фёдору был нанесён удар в левый висок палкой, правая щека испачкана кровью. Ножом нанесён смертельный удар в брюхо выше пупка, куда вышли кишки, а также разрезана рука ножом до кости."
Второй акт осмотра, сделанный городским фельдшером Марковым после обмытия тел, гласит, что:
"У Павла Морозова одна рана поверхностная размером 4 сантиметра на грудной клетке с правого бока в области 5-6 ребра, вторая рана поверхностная в подложечной области, третья рана с левого бока в живот, подрёберную область размером 3 сантиметра, через которую вышла часть кишок, и четвёртая рана с правого бока (от пупартовой связки) размером 3 сантиметра, через которую часть кишок вышла наружу, и последовала смерть. Кроме того, у левой руки, под пястью большого пальца, нанесена большая рана длиной 6 сантиметров."
Решением Уральского областного суда в убийстве Павла Морозова и его брата Фёдора признаны виновными их собственный дед Сергей и 19-летний двоюродный брат Данила, а также бабушка Ксения (как соучастница) и крёстный отец Павла, Арсений Кулуканов, приходившийся ему дядей (как инициатор и организатор убийства).
После суда Арсений Кулуканов и Данила Морозов были расстреляны, восьмидесятилетние Сергей и Ксения Морозовы умерли в тюрьме. В соучастии в убийстве был обвинён и другой дядя Павлика, Арсений Силин, однако в ходе суда он был оправдан.
Весной 1999 года сопредседатель Курганского общества «Мемориал» Иннокентий Хлебников направил от имени дочери Арсения Кулуканова Матрёны Шатраковой ходатайство в Генеральную прокуратуру о пересмотре решения Уральского областного суда, приговорившего родственников подростка к расстрелу.
Генеральная прокуратура, занимающаяся реабилитацией жертв политических репрессий, пришла к выводу, что убийство Павлика Морозова носит чисто уголовный характер, и убийцы не подлежат реабилитации по политическим основаниям. Это заключение вместе с материалами дополнительной проверки дела № 374 было направлено в Верховный суд России, который принял решение об отказе в реабилитации убийцам Павлика Морозова и его брата Фёдора.
